Сегодня пятница 29 марта 2024 г. 16:00
сделать стартовой в избранное
О проекте
Контакты
Форум
Размещение рекламы
   
 
 
Логин Пароль  
 
 
запомнить на этом компьютере
регистрация  |  если забыли пароль
 
 
№120июль 2017Сибирь молодая
И вырос город
Города не возникают на пустом месте. В прежние времена населённые пункты вырастали вдоль водных артерий, торговых путей или у военных укреплений. Но в прошлом веке центром городской жизни нередко становились промышленные предприятия, к которым жались рабочие посёлки, превратившиеся со временем в жилые микрорайоны. Облик сибирских городов во многом сформировала именно индустрия, что для промышленного региона, впрочем, неудивительно.

Сегодня мы — сибиряки — живём в домах, которые некогда строились для работников того или иного предприятия. Мы ходим по улицам, возникшим во времена, когда на месте современных многоэтажек стояли бараки. Мы ездим по дорогам, выросшим из транспортных артерий работающих заводов. И вот лишь несколько примеров кровной связи сибирского градостроения и сибирской промышленности.
div style="text-align: justify;">Сегодня мы — сибиряки — живём в домах, которые некогда строились для работников того или иного предприятия. Мы ходим по улицам, возникшим во времена, когда на месте современных многоэтажек стояли бараки. Мы ездим по дорогам, выросшим из транспортных артерий работающих заводов. И вот лишь несколько примеров кровной связи сибирского градостроения и сибирской промышленности.
Дома вокруг заводских корпусов
«Несколько жёлтых бараков для переселенцев, построенных ещё до революции, да у реки — старый посёлок затона. И до самых гор — полынная степь с колеёй железнодорожного пути с заброшенным каторжным пунктом. По нему мы и тащились туда, где намечалась постройка Красмаша. Нам предстояла съёмка заводской площадки. С собой мы взяли палатки и запас хлеба: до ближайшей лавки в селе Торгашино было полдня езды. Изредка попадалась навстречу крестьянская телега. «Гигант индустрии… Эх! Вот, загнали в степь. Да ни черта тут не будет! Завод, завод! Пошумят да бросят», — кивал в сторону топограф, которого мы прозвали «Вася — не ушибись о работу», — вспоминает журналист Георгий Кублицкий в своей книге «Уходит река к океану».
Едва ли кто-то узнал в этом описании правый берег современного Красноярска. В 1930-е годы здешние пейзажи сильно отличались от современных: пустынный берег, мелкие озёра, поросшие камышом и осокой, обширные болота с тучами комаров, а ещё и песчаные дюны, возникшие здесь от сильных ветров, несущих пыль и песок (отсюда названия нынешних улиц района — Песочная и Дюнная). Две небольшие железнодорожные станции — Базаиха и Злобино, а ещё три села — Торгашино, Базаиха и Ладейки. Но ошибся топограф Вася: на их месте поднялись городские корпуса, вокруг которых и вырос Красноярск, который мы знаем сегодня.
Началось всё действительно с Красмаша, основанного в 1932-м. На строительство стали приезжать люди: их нужно было где-то учить и куда-то селить. И вот на бывшем пустыре уже создаются первые времянки: школа ФЗО, кладовые, столовые, ларьки, магазины, хлебопекарни. На первом и четвёртом участках начали строить бараки, на втором — двухэтажные деревянные дома. Сложностей хватало, особенно зимой, ведь морозы тогда стояли под 50 градусов. Но стройка шла ударными темпами: уже в 1934-м завод был способен давать продукцию, в городке построили 79 домов, 14 объектов бытового назначения, в том числе и клуб на 600 мест, магазины и больницу.
Дела бы так и шли в гору, если бы не война. В Красноярск эвакуировали несколько заводов из центральной России: перевозили и людей, и оборудование. Ветераны Красмаша вспоминают, что недостатка в станках в военные годы не было — даже и задействованы-то были не все. А вот с жильём в только-только обустроенном рабочем посёлке было очень трудно. Сибиряки делились с приезжающими чем могли, но места не хватало. В конце 1941-го срочно были сооружены приспособленные для жилья землянки, засыпные бараки общей площадью около 13 000 «квадратов». А через год начали расселять по квартирам — сначала тесно — по 10 человек в комнате, а потом и более просторно.
«Теперь такие сроки новоселий кажутся сказочными. Но Красмаш строил одновременно и новые корпуса цехов, и жильё. Причём не абы как. Без спешки. Основательно. Ещё сегодня в домах военного образца живут люди. Не жалуются», — комментирует Николай Добрынин (вместе с родителями — впоследствии работниками Красмаша перебрался в Красноярск из Коломны).
Строили на самом деле очень много — всего и не перечислишь. И не только жилья, но и культурных объектов. Дом культуры имени 1 мая сдали в 1943-м, и день международной солидарности трудящихся красмашевцы встретили в новом здании. Зал был рассчитан только на 500 мест, люди стояли в проходах, но всё-таки радость: построили сами себе, да ещё и в войну. Ровно через три года в эксплуатацию сдали новое здание, и оно в том же статусе сохранилось до сих пор. Осталось и название, хотя в народе ДК долго звали «Ворошиловским клубом».
А уж в послевоенные годы строительство и вовсе развернулось. Бараки постепенно сносили (последние — в 1972 году), а в городе силами завода появился стадион «Енисей», парк, общежитие, поликлиника, корпуса дома отдыха. В начале 1960-х красмашевская стройка перемещается на окраину индустриального правобережья Красноярска — в этакий спальный район, где заводчане могли бы воспитывать будущих строителей коммунизма. Сначала дома сплошь были двухэтажными каменными (часть из них и сейчас в строю), позже появились и более высокие строения. Так появился район Черёмушки. Вообще же в 1980-х жилой фонд завода прирастал на 300-400 квартир в год, и к 1990-му он составлял 1 000 000 «квадратов».
Свою лепту в застройку правобережья внёс и Красцветмет, который заработал в военные годы (подробнее об этом вы можете прочитать в №113 октябрь 2016). Тогда же приехали и первые работники — в основном, девушки, мобилизованные из деревень и посёлков края. Затем прибыли техники из Шадринска и инженеры из Свердловска. Завод строили в самом обжитом на тот момент месте правобережья — неподалёку от «Красмаша», поскольку его дымящие трубы и ТЭЦ по соседству внушали строителям веру в успех аффинажной затеи. Так что дома двух заводов тоже стоят рядом — теперь уже не всегда понятно, где чьи.
Работников сначала расселяли в бараках-общежитиях, а «жилфонд» завода, то есть капитальные дома, начался в 1943-м: он состоял из двух домов по два-три подъезда в каждом. Тогда их адрес выглядел как «п/я 121-а». Сегодня это улица Юности, дома №12 и 14. Позже эти дома достроили, и сегодня это здания Г-образной формы в четыре этажа. Они пристроились между красмашевскими постройками — ДК имени 1 мая и девятиэтажками. Дома стоят до сих пор, а саженцы, которые работники высаживали по воскресеньям — в свой единственный выходной — сегодня превратились в мощные деревья.
А вскоре Красцветмета появился и собственный Дом культуры.
«Район Дома культуры и детских учреждений был оцеплен высоким забором с колючей проволокой и вышками по углам, где стояли вооруженные часовые. Раннее утро начиналось с грохота крытых железом грузовиков, откуда высыпала серо-черная масса мужчин. Это приезжали «зеки» — спецконтингент, живущий в лагере, принадлежавшем заводу п/я 121. В начале 1949 года забор сняли, и перед нами появилось красивое, величественное здание с восемью колоннами — Дом культуры завода», — вспоминает химик Красцветмета Г. Тахватулина.
Заводчане шутили, что ДК «стоит к посетителю задом», поскольку не знали, что здесь уже строятся дома, которые образуют улицу Ползунова. Она одна из самых коротких в городе, с 1950-х годов здешние пейзажи почти не изменились.
А вот три сталинки неподалёку (история разбросала их по разным улицам: Юности, 9, Красноярский рабочий, 36, Малаховская, 10) — это уже дома для работников Завода синтетического каучука, который ввели в строй в 1952-м. Здешние старожилы рассказывают, что стоили дома заключенные — в большинстве случаев, японцы. Два лагеря — мужской и женский — находились на территории, где в настоящее время расположен Правобережный городской дворец культуры. Благодаря такой рабочей силе, между прочим, было создано множество зданий на правом берегу — они до сих пор в отличном состоянии и к ветхому жилью уж точно не относятся.
А в самом начале проспекта Красноярский рабочий стоят дома, построенные для работников ТЭЦ-1. Некоторые из них — ровесники самой станции. Энергетический объект начали проектировать в 1935-м, а когда грянула война, процесс пошёл ускоренными темпами: эвакуированным заводам нужна была электроэнергия. И снова: в город съезжаются специалисты со всех концов страны, и их необходимо где-то селить. Жилфонд завода начал формироваться в военные годы. Это были 16-квартирные трёхэтажки — они стоят до сих пор. Если судить по документам тех лет, то можно сказать, что специалисты станции обустроились очень неплохо. Так, в отчёте за 1946 год сказано, что «большинство рабочих ТЭЦ живут в домах с центральным отоплением, канализацией и другими коммунальными услугами».
Примерно так и появилось красноярское правобережье, которое знают современные горожане. Каждый завод вносил свою лепту: строили «Химволокно», Бумстрой, В «Сибтяжмаш», «Сибэлектросталь», цементный, шиферный заводы. Иные предприятия сегодня уже ушли в историю, а построенные для их работников дома стоят, и, надо думать, простоят ещё ни одно десятилетие.
Город на берегу реки
Есть в сибирской индустриальной летописи и истории о том, как города не достраивались, а целиком формировались вокруг новых предприятий — нужно же было строителям и работникам где-то жить. Сначала были рабочие посёлки, позже — если градообразующее предприятие продолжало работать и развиваться — они превращались в полноценные города. Да, история знает множество примеров, когда с закрытием производства умирал и населённый пункт, но мы остановится на эпизодах более позитивных.
Итак, представьте. Послевоенные годы, отроги Саян, бурный поток Енисея, вокруг — тайга. Это посёлок Скит, хотя никакого скита тут больше нет — прекратил своё существование после гражданской войны. Место живописное, и Норильский комбинат строит здесь пионерлагерь «Южный» для детей сотрудников. Полукольцо двухэтажных деревянных домов с одноэтажной столовой в вершине напоминает подкову, и это название закрепится за местом надолго. И вот принимается окончательное решение о том, что Красноярскую ГЭС, о которой говорили уже несколько лет, будут строить именно здесь: Шумихинский створ понравился ленинградским проектировщикам своими высокими гранитными скалами вкупе с крепким дном Енисея.
Первыми к месту будущей стройки приехали геологи, за ними — Минэнерго и представители комсомольской организации. Лёгкие дощатые строения пионерлагеря наскоро приспособили под жильё — можно сказать, что с них-то и начался посёлок гидростроителей. Весть о большой красноярской стройке разнеслась по всему Союзу, и в будущий Дивногорск начали съезжаться комсомольцы. Первые приехали 1955-м: дело было в ноябре, ни жилья, ни дорог, ни инфраструктуры в посёлке не было, и сегодня уже неясно, как эти молодые романтики пережили сибирскую зиму. Чуть позже подтянулась ивановцы, за ними и В энтузиасты из других городов.
«На строительстве Красноярской ГЭС красноярцев было мало, в основном — приезжие. Жили они в палатках. (В Дивногорске потом поставили памятник первой палатке). Мой муж со своим товарищем прибыли на строительство осенью 1958 года, и сначала они тоже спали в палатках. Это была зима. Все старались занять места в середине, у буржуйки, а моему мужу досталось место у входа, так ночью волосы у него примерзали к брезенту», — вспоминает инженер производственного отдела, диспетчер в Управлении строительства «КрасноярскГЭСстрой» Татьяна Димитрова.В 
На самом деле, город начался не с домов, а с дороги, ведь таковой здесь не было — только тайга да горы. До сих пор на подъездах к ГЭС остались карьеры, из которых изымали породу: отсыпали самосвалами и ровняли полотно бульдозерами. Дорога появилась всего за год, хотя условия для её строительства простыми уж точно не назовёшь. Она, правда, поначалу была грунтовой, и проехать по ней всё равно было нелегко, поэтому на каждом сложном участке дороги дежурил бульдозер — вытаскивал и подталкивал в случае необходимости.
Постройки, конечно, тоже возводились. В 1956-м заложили первый жилой восьмиквартирный дом для будущих дивногорцев. Одновременно шло строительство промбазы: стройдворов, гаража, причала, складов. В 1958-м последние гидростроители переселились из палаток в дома.
И вот, ГЭС уже строится — в 1959-м приступили к отсыпке перемычки левобережного котлована. Посёлок уже зовется Дивногорском — с 1957-го, но всё ещё застраивается. Генеральный план застройки Дивногорска как города-спутника краевого центра рассмотрели и утвердили в исполкоме Красноярского горсовета 20 января 1961-го. В том же году запретили барачную застройку, а через несколько месяцев приступили к монтажу крупнопанельных домов.
Дома возводили спецорганизации, по большей части, красноярские. А вот отделочные работы производятся руками будущих жителей. Дивногорцы старшего поколения вспоминают: построился 16-этажный дом, собираются семьи, которые в нём будут жить, инструменты в руки — и на стройку. Сначала 8 часов отработали на ГЭС, потом перекусили и взялись за обустройство собственного дома.
«Много чего случалось во время строительства. Я помню, как во время праздника 7 ноября 1962 года моя мама прибежала домой и закричала: «Оползень! Там люди погибли!». Потом уже выяснилось, что на фоне потепления ручей подмыл насыпной грунт, и пополз сель, сметая всё на своём пути. Полдома 16-квартирного снесло этим грязевым селем. Из-под нашего дома тоже всё вымыло, и когда муж меня выводил — я была беременна на 8-м месяце — всё трещало. Только мы с ним выбрались на твёрдую землю, крыльцо обрушилось. Вторая волна обрушила остальное. Помню, как наши мужья в белых праздничных рубашках уже внизу пытались спасти людей. С высоты они казались такими маленькими», — делится воспоминаниями Татьяна Дмитрова.
Трудностей было хоть отбавляй, но это история с хэппи-эндом. Построили: и город, и станцию. ГЭС до сих пор поражает и видится чем-то вроде пирамид: непонятно, как удалось возвести такую махину с использованием примитивной, по сегодняшним меркам, техники. И Дивногорск остаётся живым памятником этой большой стройке. Промышленная история — уже в топонимах. Вот, например, улица Андрея Бочкина — проходит параллельно Енисею и спускается к реке. Она названа в честь начальника строительства Красноярской ГЭС, о котором и сегодня с теплотой вспоминают бывшие сослуживцы. Улица Бочкина — одна из самых старых и дорогих дивногорцам: строить её начали в 1958-м, а в 1959-м ввели в эксплуатацию первые девять домов. Примыкает к ней площадь Строителей — в годы возведения ГЭС отсюда отходили рабочие автобусы. Все 8 домов улицы сдали в 1960 году. Или улица Гидростроителей в нижней застройке города — здесь всё понятно и без комментариев. Из той же истории Студенческий проспект: назван он в честь строительных отрядов, которые приезжали в Дивногорск, начиная с 1966 года. Отряды МЭИ, МАИ, МИСИ, МХТИ и других вузов страны трудились на строительстве Красноярской ГЭС, возводили предприятия, жилые дома, участвовали в благоустройстве улиц. То же можно сказать и про улицу Комсомольскую. Название своё она получила ещё при проектировании. Застройка началась с 1959 году, когда были заложены котлованы самых ранних домов. Первый дом был сдан в 1963 году.
Правда, с тех пор, как работы на станции завершились, жилищное строительство в городе велось не слишком активно, и благоустроенные дома, о которых так мечтали гидростроители, уже считаются ветхим жильём. В той связи территорией и заинтересовались застройщики: дескать, воздух в городе чистый (Дивногорск входит в тройку самых зелёных городов края, да и предприятий с вредными выбросами здесь нет), к тому же находится он у Красноярска «под боком». Компания «Монтаж Строй» уже облюбовала Дивногорск и обещает ему вторую жизнь и новые микрорайоны. Как знать, может быть и получится из города гидростроителей «Сибирская Швейцария»?
Снежный городок
«Вот вы спрашиваете, был ли энтузиазм на стройке века? Не знаю, как правильно сформулировать... Красноярская ГЭС была первая, куда ехали по желанию. До неё и Братскую, и Иркутскую ГЭС строили заключённые. А сюда люди приезжали сами», — уверенно говорит Татьяна Дмитрова.
Да, есть в сибирской промышленной и градостроительной истории и эпизоды, когда населённые пункты и предприятия появлялись не по желанию людей, а исключительно по распоряжению «сверху». Одна из самых ярких страниц здесь — это город Норильск, возникший вокруг никелевого комбината.
Вообще-то русских людей тянуло на север на протяжении всей зафиксированной истории. Сюда ехали авантюристы и искатели лёгкой наживы: из поколения в поколение передавались истории о том, что в здешней земле спрятаны несметные природные богатства. Вот и первый дом Норильска (точнее, старейший из сохранившихся — построен в 1921 году) принадлежал геологу Николаю Урванцеву, который организовал экспедицию на Таймыр и обнаружила богатейшие месторождения руд и металлов. Во время существования царской России вылазки на север совершались, однако полноценного производства, а значит и поселения, не было. А вот в советский период за регион взялись всерьёз. Буквально в первые месяцы существования нового государства совнарком выделил миллион рублей на экспедиции в Обь-Енисейский бассейн, а списке первых советских строек появился «порт в устье Енисея (ряжевая пристань, столовая, хлебопекарня, две казармы, баня, прачечная)».
Всё началось летом 1935-го: вышло распоряжение о строительстве горно-металлургического комбината, в будущий лагерь приехали заключённые каналоармейцы (сокращение з/к появилось в том же 1935-м). Одной из первых построек стало мужское лаготделение — в ущелье Угольного ручья, недалеко от здания нынешнего АБК рудника «Заполярный». Строили сами заключённые: временные палатки заменили бараки и их обнесли колючей проволокой. Неподалёку вскоре появилось второе лаготделение — женское. Население будущего города быстро росло: к 1938 году здесь жило около 10 000 человек, из которых заключёнными являлись около 9 000. Руками этих людей построены все первые объекты комбината и элементы будущего города. Хотя первым делом возводились промышленные постройки, жильё — на втором месте. К 1937-му здесь построены 53 дома, выстроившиеся в 5 улиц. Жилой фонд составлял только 12 000 м2.
Транспортное сообщение тоже было налажено практически сразу — уже в 1937-м началось движение поездов, хотя основной артерией ещё долго оставался Енисей, так что строительство сильно зависело от навигации. В 1940-х была сдана первая очередь аэродрома «Надежда». Сдали досрочно, поскольку воюющей стране был необходим норильский никель: он широко использовался в изготовлении сверхпрочных сплавов, которые применялись в производстве тяжёлой техники и в авиационной промышленности.
Активное же формирование городской инфраструктуры началось в 1950-х. Это всё ещё Норильлаг (в 1953-м в рабочем посёлке 77 000 жителей, из которых 68 000 — заключённые), но его время, фактически, уже сочтено, да и режим постепенно смягчается. Норильск уходит от подножья горы Шмидтиха, где первоначально расположился посёлок комбината. Сегодня это «старый город», и жилых домов здесь нет. В 1951-м на восточном берегу озера Долгого началось строительство нового посёлка. В то же время формируется городская инфраструктура: были построены больницы, школы, стадион, клубы, кинотеатр.В 
В 1953-м Норильск получил статус города, а ещё через три года Норильлаг упразднили. Промышленность на территории уже есть: месторождения открыты и открываются, заводы и фабрики работают, но продолжают строиться и новые. Остаётся только превратить лагерное поселение в один из главных городов советского заполярья.
Поскольку теперь речь шла не о наскоро собранных бараках, а о полноценных городских домах, к делу подошли ответственно. В конце 1950-х в Норильск прибыли из Москвы, Ленинграда, Красноярска около 6 000 молодых строителей. Сдали первый корпус больничного городка, открыли кинотеатр «Победа».
Не так-то просто поставить здание на «вечной мерзлоте» — она просто подтачивает конструкцию, начинается неравномерная осадка. Поскольку учиться приходилось на собственных ошибках — позаимствовать опыт заполярной застройки было не у кого — многие здания были возведены с просчётами. В результате постройки в центре города, неожиданно напоминающие петербургские, сегодня в буквальном смысле рассыпаются. Позже строители Норильска возводили здания на твёрдой скальной породе. Впоследствии разработали технологию, позволяющую вмораживать сваи в многолетнемерзлый грунт и защищать почву от теплового воздействия с помощью проветриваемых подполов. В итоге первые этажи высоко «задраны» над землёй, а подъезды выглядят как избушки на курьих ножках. В 1960-х и 1970-х годах шло строительство улиц, расположенных перпендикулярно преобладающему направлению ветра. Обеспечивая защиту города от шквальных ветров и снежных заносов, архитекторы отдали предпочтение замкнутой планировке кварталов. Дома строились близко-близко к друг к другу, часто соединялись лестницами. Проходы настолько узкие, что пройти можно только боком, а вот полный человек или горожанин в толстой одежде запросто может и застрять.
Все эти хитрости организованы с одной единственной целью: обеспечить кровеносную систему металлургическому сердцу Сибири. Таймыр и по сей день остаётся регионом, куда отправляются на заработки, так что большой процент норильчан — люди кочевые. Всё прекрасно понимают, что существует этот «Снежный городок» только пока живёт «Норникель». В этом смысле предприятие со всей ответственностью можно называться градообразующим, причём образующим в настоящем времени.

Есть ли жизнь на Уране?
Новосибирск — город молодой: свой статус он получил немногим больше века назад. А это значит, что большая часть города была построена именно в советский период, в эпоху культа индустрии. Ну что ж, молодому городу — передовые технологии: в послевоенные годы в Новосибирске начала своё становление атомная промышленность, которую тогда воспринимали скорее как большой многообещающий эксперимент. В 1948 году на северной окраине города был основан секретный завод по выпуску урановой продукции. Это сегодня он известный и прославленный НЗКХ, входящий в госкорпорацию «Росатом», а тогда это был 80-й «ящик» или скромный завод химконцентратов. Примыкавший к нему район называли по тогдашней терминологии Соцгородком за особый режим снабжения и особое отношение к нему со стороны властей — курировал проект лично Берия. В течение последующих десятилетий вокруг предприятия выстроился полноценный микрорайон, который сегодня носит название Калининского. Так что если не градообразующим, то районообразующим Завод химконцентратов можно называть со всей ответственностью.
Химический завод стали строить на площадке завода автомобильного. Его начали возводить ещё в 1945-м, предполагалось выпускать 100 000 автомобилей в год (весьма солидная мощность для этого периода), но судьба распорядилась иначе. Автозавод в Новосибирске так и не появился — закупленное оборудование переехало на МАЗ.
Новое химическое предприятие получило в наследство пять зданий и недостроенную котельную. Жилого фонда не было вообще, а ближайшая трамвайная остановка располагалась в 5 км от завода. И всё же дело пошло. Со всей страны в далёкий город за Уральскими горами начали съезжаться специалисты. В основном, конечно, молодёжь — выпускники вузов и техникумов Москвы, Ленинграда, Харькова, Саратова… Им вручали направление и провожали стандартной фразой: «Ну что ж, девушка (молодой человек), поедете в город чуть поменьше Москвы». Большинство даже не знали, на какое именно производство их посылали: в направлении указывали «Новосибирск, Волжская контора, номер телефона». После четырёх суток поезда молодые люди выходили, дивились богатому железнодорожному вокзалу и ехали на окраину — к пустырю и лужами с вязкой грязью.
Правда, надо сказать, не до жиру было.
«Многие из молодых специалистов были «детьми войны», потерявшими своих родителей. Прибывали они «вагонами», и зачастую та одежда, в которой они приехали, оказывалась единственной. Их одевали-обували, давали койку в общежитии и начинали обучать навыкам работы на незнакомом оборудовании», — рассказывает организатор музея истории завода А. Павлов.
Поселили заводчан-новобранцев кого где. Жилой посёлок ещё не начали строить. Часть «обитала» прямо на промплощадке в производственном здании. Часть разместили в клубе — там в зале, на сцене, в библиотеке стояли одни кровати, получалось по 12-14 человек в комнате. Кому повезло, получили комнату в национализированных зданиях в центре города.
«Жилищные условия в 1949 году были волне нормальные. Квартирка из двух комнат; в большой комнате, около 20 квадратных метров, жили человек 20. Поскольку работали по сменам, на двоих была одна кровать. Пока один на смене, второй отсыпается. Питьевую воду привозили два раза в неделю, а техническая была свободно. Перед сменой мы выставляли банки, баночки, кастрюли, любые ёмкости, какие находились, и их заполняли водой. Двери не запирали. Фортки были постоянно открыты. Воровства не было», — вспоминает Д. Зенкова, начальник отраслевой лаборатории автоматики завода.
Рабочие не жаловались, и дружно верили, что лиха беда начало. Не всё сразу. И постепенно жизнь заводчан налаживалась. Через два-три года стали селить в домах строящегося рабпосёлка. Всё ещё было тесно: в одной квартире человек двадцать, кто-то жил на кухне. На одну семью выдавалась односпальная кровать, суконное одеяло и тумбочка. Воды в доме нет, туалета тоже, ведро и чайник — предмет гордости. Но дома всё строились, и вот семейным уже выделяли комнаты, а одиноких селили по 5-6 человек.
Появлялись и первые элементы инфраструктуры. Сначала — спортивные площадки: люди молодые, энергичные, да и сложностей с ними немного. Открылись волейбольная, баскетбольная, городошная площадки, хоккейная коробка. Зимой футбольное поле превращалось в каток. Заработали клуб и кинотеатр.
Когда первые рабочие приехали на завод, улицы Богдана Хмельницкого и окрестных жилых кварталов не существовало. Были сосны, березы, а местами кустарник. За 2 года жилфонд вырос в 16 раз. А имя Богдана Хмельницкого, которое сохранилось до сих пор, улица получила в те самые времена: в 1954-м в России в часть воссоединения с Украиной отмечали 300-летие Переяславской Рады. Того же периода улица 25 лет Октября: она, вообще-то, называлась, улица 25 Октября (дата революции по старому стилю), поскольку «четвертак» революции исполнился ещё в 1942-м. Потом, как водится, перепутали.
Посёлок Красная Горка застраивался в начале 1950-х. Сначала были брусчатые бараки (тогда шутили — «в стиле барокко»), но уже в 1951-м их заменяют современные дома. Тогда же был организован и первый детский сад. А вот питьевая вода в поселки пошла только в 1952-м – до этого её возили в бочках.
У молодого завода появились отдел рабочего снабжения и медсанчасть. А ещё предприятию передали железную дорогу с подвижным составом. Работники вспоминают, что дороги от той точки, которую сегодня называют «Учительской» в 1950-х не существовало. Было болото, в которое кидали все, что только можно, чтобы сделать участок проезжим. Каждый год её делали заново, и каждый год она уплывала. Сегодня на это месте оживлённая магистраль — по ней идёт транспорт в Томскую и Кемеровскую области.
И вот, в 1960-х предприятию уже принадлежит огромный жилфонд, соизмеримый со средней величины городом, обширный торговый и социально-бытовой сектор, учреждения культуры и спорта. Гражданское строительство велось непрерывно, ведь завод рос, а значит увеличивалось и количество рабочих. Павел Власов, который тогда возглавлял завод, очень много внимания уделял именно этому вопросу (сегодня его имя носят улица и сквер в районе). Поскольку в это время господствовала политика строгой стандартизации, большая часть домов — это известные всей стане «хрущобы». Общественные здания всё же находили возможность сделать более оригинальными: Дворец спорта «Сибирь», плавательный бассейн «Нептун», клуб «Отдых». Примерно в середине 1960-х было создано производство по утилизации алюминиевых отходов с выпуском облицовочных листовых и фасонных изделий. Ими-то и отделали заводские здания.
В 1970-80-х Калининский район также активно застраивался. Кстати, именно в это время он обрёл своё имя и статус. В 1980 году было решено разделить постоянно растущий Дзержинский район на два — Дзержинский и Калининский. В те годы на заводе химконцентратратов работало около 18 000 человек, естественно, жилья всем не хватало. Учитывая перспективы развития завода, сразу после окончания застройки 4-го микрорайона (теперь это улица Объединения) разработали проект комплексной застройки «Снегирей» и «Родников». Пятый микрорайон строился сразу комплексно — со школами, детскими садами, магазинами и поликлиниками — всем необходимым для жизни. Тогда же появились пансионат «Былина», санаторий «Алтай-вест» и новая котельная — к тому моменту ТЭЦ–4, несмотря на многочисленные реконструкции, перестала справляться с теплообеспечением выросшего жилого района.
Так и получилось, что на протяжении всей своей истории новосибирский завод не только развивал идеи «мирного атома», но и сам город. Ну а поскольку сегодня «квартирный вопрос» не утратила актуальности, руководство НЗХК продолжает принимать участие в реализации жилищных программ — в формате нового века. Так, в 2007-м завод выступил заказчиком строительства 160-квартирного дома для своих сотрудников, а в 2008-м году разделил с заводчанами обязательства по погашению процентной ставки по ипотечным кредитам.


«Промышленные страницы Сибири» №6-7 (120) июнь-июль 2017 г.

Анна Кучумова.

Новости
 
На форуме БИОТ-2022 пройдет сессия по ESG
Составители рейтингов компаний против промышленников! Панельная дискуссия......
 
 
Ровно через неделю стартует "Металл-Экспо'2022"
С 8 по 11 ноября 2022 г.......
 
 
Подготовка Недели металлов в Москве выходит на финишную прямую
С 7 по 11 ноября в Москве......
 
 
Новинки, инновации сварочной отрасли и бесценные знания на выставке Weldex!
С 11 по 14 октября в Москве,......
 
 
VII Всероссийская неделя охраны труда представила темы деловой программы
VII Всероссийская неделя охраны труда, которая пройдет......
 
 
Посетите главную выставку сварочной отрасли России – Weldex 2022!
      11-14 октября 2022 в Москве,......
 
 
Что будет на рынке металлов и металлоконструкций в ближайшем будущем
С 21 по 23 июня 2022 г.......
 
АРХИВ НОВОСТЕЙ
   
   
© 2006-2017. Все права защищены. «Единый промышленный портал Сибири»
Цитирование приветствуется при условии указания ссылки на источник - www.epps.ru
© Создание сайта - студия GolDesign.Ru